О вере (продолжение темы "Что читаем?")

Начиная вполне, на мой взгляд обоснованный переход, от "покаяния" к "вере", хотелось бы завершить начатый разговор и подвести итоги.

Макмерфи не осуждает Хардинга, несмотря на весь ужас воздвигнутых на него обвинений, и если следовать аналогии с Евангелием, то эта ситуация приводит нас к грешнице, осужденной Законом и приговоренной израильским обществом к побиению камнями: «Ин 8:11 Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши», с той разницей, что Макмерфи с удивлением наблюдает это жертвоприношение человеческому самоутверждению, желая понять «что здесь происходит».
К этому еще следует прибавить, что суждение – это всегда уверенность в собственной правоте, претензия на обладание правдой, которой не соответствует осуждаемый нами человек, как не соответствующий определенному стандарту.
Это состояние, противоположное евангельской «нищете духа», лишенное «алкания и жажды правды», как уже приобретшее ее, заставляющее нас вершить суд в собственной душе, вынося тот или иной приговор человеку, бессознательно желая уподобиться в этом Богу, т.е. то, что мы называем гордостью, часто не отдавая себе отчет, что скрывается за этим словом.

Человек, подвергшийся подобной процедуре, разбит и придавлен полученным о себе «откровением». Здесь уместно будет упомянуть мысль митр. Антония (Блума) о том, что Господь не откроет нам правды о нас, пока не увидит нашу готовность принять ее, и преодолев ее несомненную тяжесть, поверить в себя, в собственное преображение.
Мы же, часто желая помочь человеку, и как правило чем больше мы «любим», тем больше желаем помочь, пытаемся «достучаться» до его сознания, желая показать, что он не соответствует нашим представлениям о человеке.

Особенно от этого страдают наши дети, изо дня в день беспощадно обличаемые во всевозможных «преступлениях». И в следствии усердия родителей, ребенок наконец то поверивший в то, что он такой плохой, начинает следовать «начертанному» эталону. А если ребенок к тому же наделен рефлексией, т.е. обладает способностью самоанализа, то он обязательно обнаружит все эти негативные черты в себе, и уже искренно придет к «самому безобразному человеку», «убийце Бога»; провозгласив вместе с Ницше, что «Бог умер», ибо в его честном, но односторонне развитом сердце не найдется места для добра. Верней его добро найдет выражение в мысли, что Благой Бог, не мог сотворить подобное «чудовище».

В связи с упоминанием о детях, не хочется обойти стороной мысль Достоевского выраженную им словами старца Зосимы из «Братьев Карамазовых», прототипом которого, как известно, послужил преп. Амвросий Оптинский:
«Пред иною мыслью станешь в недоумении, особенно видя грех людей, и спросишь
себя: "взять ли силой, али смиренною любовью?" Всегда решай: "возьму
смиренною любовью". Решишься так раз навсегда, и весь мир покорить
возможешь. Смирение любовное -- страшная сила, изо всех сильнейшая,
подобной которой и нет ничего. На всяк день и час, на всякую минуту ходи
около себя и смотри за собой, чтоб образ твой был благолепен. Вот ты прошел
мимо малого ребенка, прошел злобный со скверным словом, с гневливою душой;
ты и не приметил, может, ребенка-то, а он видел тебя, и образ твой,
неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался. Ты и
не знал сего, а может быть ты уже тем в него семя бросил дурное, и
возрастет оно пожалуй, а всђ потому, что ты не уберегся пред дитятей,
потому что любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе. Братья,
любовь учительница, но нужно уметь ее приобрести, ибо она трудно
приобретается, дорого покупается, долгою работой и через долгий срок, ибо
не на мгновение лишь случайное надо любить, а на весь срок. А случайно-то и
всяк полюбить может, и злодей полюбит».

Но вернемся к в евангельскому отрывку : «Ин 8:11 Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» и попробуем понять, что означает это «не осуждаю»?

Судить, значит взвешивать поступок относительно Добра, выраженного Законом. Справедливый суд может быть лишь там, где обвиняемый согласен с произнесенным приговором, сам осудив поступок как зло. Не про это ли и написан Ф.М. Достоевским роман «Преступление и Наказание» (даже само название, глубоко символично), где главный герой изо всех сил пытается разумно обосновать право на преступление, вступив в непримиримое противоборство с совестью, которая, будучи не в силах пробить брешь в искусно возведенных стенах оправдания, не оставляет его в покое.

Это напоминает другое выражение, взятое из «Пастыря Ермы», где говориться: «Не бойся, Ерм, не оставит тебя Господь, доколе не сокрушит Он либо сердце твое, либо кости твои!».

В случае с Раскольниковым, совести не удалось сокрушить его сердце (оно было сокрушено через другое), и потому «сокрушает» его «кости», выражаясь его собственными словами: «Я себя убил, а не старушонку! Тут так-таки разом и ухлопал себя, навеки!.. А старушонку эту чёрт убил, а не я...». Подтверждая эти слова о самоубийстве, Достоевский достаточно выразительно обрисовал неспособностью даже видеть прежде любимых им людей, причинявшая Раскольникову страшную боль.

Все это свидетельствует о том, что человек сам должен осудить себя, свои поступки, на основании Слова Божия, как Закона, естественного самой природе человека, созданного Богом.
О чем в полной мере свидетельствуют два стиха, на первый взгляд противоречащие один другому: ««Ин 12:47 И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир».
«Ин 12:48 Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день», но разрешаемые при условии, что Слово Божие и есть тот нравственный закон, в полноте принимаемый нашим сердцем, которое в данный момент, из-за помрачения страстями, сделалось неспособным постичь собственные глубины, на дне которых покоится наша «по природе душа христианка».

Итак, на основании выше приведенных доводов, хочется несколько подытожить, максимально сократив изложенное.
Групповая терапия, основанная на обличении и осуждении, опускает человека, лишая его веры в себя, а невозможность обрести добро в собственной душе, приводит ее к «убийству Бога», делая человека неверующим, неспособным любить, что тут же и замечает Макмерфи в достаточно оригинальной, но точно выраженной форме.

Применительно к нам, это выражается в однобоком самокопании, способном лишь убить Бога. Прямым следствием подобной установки является полное отсутствие интереса к личности Христа, проявляемое леностью к изучению Писания и Предания и вообще отсутствием интереса к подобным темам.
Что повсеместно и наблюдается в православных приходах, общинах и сайтах, где как правило указания «свыше», о том как необходимо думать и что делать, чтобы быть «благочестивым» бывает вполне достаточно, и проявляется через установку быть «грешным прегрешным», неважно даже видишь ты эти грехи или нет. Подобное устроение, а верней самообман (что надеюсь убедительно было показано) лишает человека потенции двигаться к Богу, и познавая себя «обнищать духом», ощутив потребность в Спасителе.
Данная установка вполне понятна, и вызвана страхом потерять остатки веры, и испуге вместе с апостолами, заявить: «Мф 19:25 Так кто же может спастись?», если не богатый духом, покаянием, верой, добрыми делами?

Теперь, высказав свои (никогда не следует этого забывать) воззрения по поводу такого понятия как «покаяние», верней затронув лишь некоторые аспекты этого многогранного явления, коснемся еще более обширного и глубокого понятия, как вера, не рассмотрев которое мы не будем в состоянии понять «покаяние-возвращение».

Перечисленные выше ошибки, связанные с неправильным пониманием, основных понятий, покоятся на страхе утратить обретенные ценности, такие как Бог, и неразрывно связанная с ним вера, без которой, по слову апостола невозможно угодить Богу (Евр 11:6 А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает).
И здесь у нас, так же как и с покаянием, встает вопрос, что такое вера?– дар, ниспосланный свыше, или наше произволение, определенного рода установка нашего сознания.
В Писании, так же как и в Предании, мы можем найти два ряда противоречивых высказываний, одни из которых говорят в пользу того, что вера – это дар Божий, другой ряд заявляет об обратном, примером чему являются диаметрально противоположные высказывания апостолов.
А так же, ставшее уже классическим разногласие апостолов вопроса веры и праведности.
«Иак 2:21 Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего?».
«Рим 4:3 Ибо что говорит Писание? Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность».


Прежде чем обратиться к Писанию, к тому месту, куда нас отсылает апостол Павел, цитируя слова Ветхого Завета, задумаемся, что означает это слово в нашем бытовом, повседневном языке.
Начнем рассмотрение с глагола, т.е. действия, которое более очевидно нежели абстрактное понятие.
Верить – значит с доверием относиться к человеку, т.е. думать что он не обманет наших ожиданий, что на него можно положиться и он верен данному им слову.
С одной стороны это наши мысли, наше представление о человеке, которому мы желаем поверить, довериться, что совсем не тождественно самому человеку, т.е. здесь наблюдается желание верить, которое может быть вызвано различными причинами.
Например, мы больны, и вдруг находиться человек, который заявляет, что у него есть лекарство от нашего заболевания уже исцелившее тысячу подобных недугов. И здесь, вне зависимости от вашего устроения, т.е. являетесь ли вы скептиком, доверяющим больше фактам или идеалистом, желающим верить, вы будете желать, чтобы это, так и было на самом деле. Разница между различными типами будет выражаться в способе познания. Чувственный человек, поверит чувствам проповедующего, так как будет ощущать его искренность. Скептик, полагаясь на разум, скорей поверит фактам, нежели восторгам, но они оба желают уверовать в действенность этого препарата.
Немаловажным фактором является сила нашего желания уверовать. Если вы хотите вылечить насморк, то вера в действенность лекарства, не будет сопоставима с желанием поверить, в исцеление при более серьезных заболеваниях. Здесь можно заметить тенденцию к увеличению желания верить в непосредственной связи с опасностью утратить ценность, в рассматриваемом случае представленной в виде здоровья.
Говорят, что результат исцеления раковых заболеваний во многом обусловлен установкой больного на излечение, т.е. его верой. Тот же кто «опускает руки», т.е. не верит в успех, угасает просто на глазах.
Мы не будем входить во все тонкости психологии рождающих ту или иную установку, для нас важно уяснить, что подобная вера, является проекцией нашего желания.
Творим ли мы беззакония, осуждаемые нашей совестью; логическим следствием будет желание чтобы Бога не было, чтобы во первых избавиться от столь «неудобного» чувства вины, а во вторых «избегнуть» наказания. И уже во имя этого стягивается весь арсенал доказательств, накопленный человечеством за долгую историю, подтверждающих, что Бога не существует, начиная от праведного негодования относительно существования зла, заканчивая доказательством происхождения человека из животного мира, придумавшего нравственные ценности.
Почему то обратная аналогия; когда бы желание веровать в Бога, рождалось из состояния праведности, не получается, что может быть, лишний раз подтверждает глубокую поврежденность человека.
Зато признание в необходимости бытия Божия, в то время когда человек исчерпал все доступные ему средства к достижению цели, но желаемого так и не добился, хоть отбавляй. Человеку становится необходим Бог, для того, чтобы разрешить его проблемы, начиная от самых мелких, но часто неотвязных желаний, до, наверное, желания обрести смысл жизни, который без вечности, а следовательно Бога, утрачивает свою значимость.
Человеку свойственно выдавать желаемое за действительное, поэтому часто бывает так, что человек, получив вожделенное посредством моления о помощи, становится верующим, т.е. признает бытие Божие.
Чтобы в дальнейшем не путаться в понятиях, назовем это «разумной верой», т.е. суммой логических заключений, на основании которых мы делаем вывод, что Бог существует.
Разумный человек естественно попытается узнать, а Боге его облагодетельствовавшем и самое главное, чего Он хочет от человека, каким его видит в его завершенности, призвании.

Хотелось бы поговорить еще о многом, но пора и «честь знать», тем более, что приближается Великий пост и хочется немного помолчать.