Витя и Оля

Людей, страдающих душевными заболеваниями, у нас много. Их часто можно встретить в храме. Да и куда идти такому человеку, если не в храм? Это  самое последнее прибежище, где он может рассчитывать на милосердное отношение к себе. Это то место, где у него тоже может быть свое место. Во всех других местах ему отказывают, он там не нужен. А здесь ему хорошо, он надеется, что Богу нужны все, и он тоже. Эти люди могут в церкви найти себе какое-то применение, и трудиться с большой пользой.

Он всегда стоит в храме пред иконами Николая Угодника, или Пантелеймона  Целителя. Горят церковные свечи,  разносится запах ладана, поет хор и голос священника вторит: «Господи, помилуй»… Он улыбается и продолжает задумчиво смотреть на пламя свечей. Горящие свечи в душе православного человека могут вызвать разные мысли о жизни и смерти, о грехе и покаянии, о скорби и радости. А что они говорят Вите? Об этом мы можем только догадываться, глядя на то, как долго и задумчиво он смотрит на эти мерцающие огоньки. С какой любовью он  переставляет с места на место свечи, и как подолгу держит в руках огарки. Возможно, в такие минуты,  его невыразительные чувства просыпаются, и он начинает видеть, в отличие от нас, совсем другой мир и другой свет.  Возможно,  в  теплом и благодатном огне, сосредоточены все его чувства и желания к Господу Богу и Николаю Угоднику, и он просит у них  что-то ведомое и желанное только одному ему.  А еще он любит принимать участие в обряде крещения малышей, и всегда с радостью помогает  батюшке в этом Таинстве. Для него это особенный праздник. Он носит и греет для них воду, ставит чашу для крещения и волнуясь, ждет встречи с самыми дорогими его сердцу – маленькими ангелочками, посланниками Бога. Ведь новорожденные младенцы и дети до семилетнего возраста - первые проводники Божьего света и любви. Они связаны с нами той первозданной чистотой и красотой, которая есть  в самом  Господе Боге, и которая передается каждому из нас при рождении, но, к сожалению,  забывается и теряется в процессе нашего становления, зачастую оставляя законы нравственности, далеко позади дозволенности.

Жизнь перед ним с самого рождения виделась в другом цвете. Как рассказывала  его мать старшим детям, он закричал сразу, как только родился, но что-то случилось в тот самый момент с акушеркой, и она выронила его из рук. Удар пришелся головой об стол. Дома, по старинному дедовскому методу, перед глазками проносили красную материю, но взгляд  у мальчика  остался неподвижным. Позже маленького Витю возили много раз по разным  врачам и больницам, были даже в Москве, но приговор был окончательным - это на всю жизнь. Так он и рос: не ходил в школу, нигде не учился, разговаривать не мог, но понимал почти все. Когда был маленьким, любил играть с деревенскими мальчишками, ходил с ними в лес и на рыбалку, старался в чем-то помогать по хозяйству отцу и матери, но, повзрослев, стал лениться и в нем начала проявляться агрессивность. Просьбы и замечания взрослых людей у него вызывали негодование, а порой, и буйство, он мог не просто замахнуться на человека, но и ударить его. Такое случалось даже с матерью и сестрами. Она его старшая сестра. Когда  родился Витя, Ольге исполнилось почти двадцать лет, в семье Кравцовых вместе с родителями жили тринадцать человек, заработков в доме  не хватало. Отец, вернувшийся с войны,  работать в полную силу не мог, слишком много было ранений и увечий, поэтому трудилась в основном, одна мать. До семидесяти лет она работала на ферме дояркой, доила коров и убирала за ними,  а  потом, когда пальцы рук перестали  гнуться, пошла охранять сельский совет. Так и прожила она, не зная отдыха, повсюду была работа и работа, но все было бы ничего, если бы не Витя.  Болела у нее душа за своего ребенка, что будет с ним дальше, где  и  как он будет жить?

Из родного колхоза Ольга попросту сбежала к сестре в Ленинградскую область, и устроилась на лесопильный завод. Была счастлива, что избежала участи матери, всю жизнь проработать дояркой. Однажды, когда Витя был еще маленьким, сестры приехала в отпуск к родителям, и Ольге приснился сон, который она запомнила на всю жизнь. «Вижу, будто бы наш дом перевернулся  и никого рядом нет,- говорит она.  Только я одна, а на руках у меня Витя, и держу я его на руках точно, так же, как Божья Матерь на иконах держит своего младенца.» Я рассказала  этот сон матери  и еще посетовала: «Не дай Бог, если Витя  достанется мне», но мать почему-то промолчала. В Мирный она приехала  вместе с мужем в 1957 году, и проработала здесь на предприятиях компании до самой пенсии; вначале трудилась на драге в поселке Алмазный, затем на фабрике №5, а оставшиеся трудовые годы завершила  на фабрике №3. Все в ее жизни складывалось не плохо: замечательный коллектив и хорошие руководители,  трудовые достижения и награды, только не везло в личной жизни. И  когда  вышла замуж  второй раз, по-прежнему не было хороших отношений с мужем, а главное,  детей. Она тосковала по родителям, по родным местам, и как можно чаще старалась приезжать в отпуск. Вот только уезжать иногда приходилось огорченной. Мать  напоминала ей о  Вите и  Ольга снова думала: «Неужели он действительно достанется мне? Только не я. Есть еще сестра в Астрахане, в Новосибирске и Мирном…»  Но  случилось все именно так, как предчувствовала мать. Выражаясь языком Ольги, Витя прилетел к ней в Мирный «посылкой», через 39 лет, как тот младенец, которого она когда-то держала во сне на руках. Он оставался таким же  наивным и по-детски беззащитным.  Теперь Ольга и сама говорит: «Мне, видно, изначально, по судьбе, было предначертано Богом, быть рядом с Витей».

Они живут вместе более двадцати лет, в одной  двухкомнатной квартире. При жизни родителей Витю в деревне никто не обижал, он привык относиться  к детям с доверием. Здесь же городские мальчишки начали его дразнить, и  даже бросать в него камнями. Пару раз даже разбивали окна в квартире. А пьющие мужики, начали заставлять  его просить копеечку возле храма, так как народ   подавал милостыню, в первую очередь ему, а не им.

Когда люди приходят в храм, то обращают внимание, прежде всего, на пастыря и тянутся к нему не ради выгоды или дружбы, а ради благодатной и духовной  помощи. Таким пастырем в то время был отец Дмитрий. Он и его служители Церкви помогли Вите не стать праздношатающимся человеком, приглашали его в храм, кормили, давали поручения, не ругали. Позже, отец Дмитрий скажет Ольге: «Не стоит сетовать на судьбу. Господь знает сам, кому и за чем мы  нужны в этой жизни. Если бы у тебя были свои дети, то ты бы его к себе не взяла, а так ты для Вити и сестра и мать». Первое время ему было очень трудно находиться в храме, его что-то постоянно беспокоило, он цеплялся руками за людей, дергал их за одежду, как бы ища опору и поддержку. И такая помощь пришла со стороны матушки Параскевы и Николая Ивановича Оськина - алтарников храма, они как бы стали его опекунами. Николай Иванович  поручал ему, что-нибудь смастерить из дерева,  брал с собою в лес, а  Прасковья Семеновна позволяла Вите поиграть с ней в прятки. Он закрывал ее в подсобке и радостно ждал,  когда та постучится  в дверь и попросится  ее оттуда   выпустить.

Мы часто слышим такое выражение - убогий человек. А что такое «убогий человек»? Может быть, он — у Бога. Под защитой. Такого человека, особенно  если это ребенок, нельзя обижать, его нужно любить. Многие из них необучаемые, с нарушением интеллекта, часто не говорящие, но именно у таких больных особенно развито чувство души. Раньше таких детей — инвалидов обучали в школах при церквях. Служителям Церкви свойственно гуманное, доброе отношение к людям, а к таким в особенности. Поэтому все работники Свято-Троицкого храма  стали  приучать Витю к ответственности и порядку. Настойчиво объясняли, что можно, а что нельзя, порой ругали, а порой хвалили. Иногда он  с порога дома говорил Ольге: «На Витю гав-гав», это означало, его сегодня поругали, а потом  научился этому сам. Когда в очередной раз мальчишки во дворе его стали обзывать и дразнить, он сказал им- «Гав-гав» - на этом все и закончилось. Теперь его никто не трогает. По всей вероятности, в глубине  души  он тоже понимает, что такое хорошо, а что такое плохо, только не может это высказать словами. Витя очень любил отца Иннокентия, который относился к нему, как к своему ребенку, всегда приглашал его на чаепитие, и сам заходил к нему домой на чай, брал с собой на освящение квартир, на отпевание умерших, и Витя всегда знал, когда и что нужно подать или принести. Однажды они поехали на освящение очередной квартиры, и уже в машине отец Иннокентий вспомнил, что забыл взять бутылочку со святой водой, и говорит водителю,- «разворачивайся назад»,  а Витя - «не, батюшк, не, Витя во!» И достает из кармана эту самую бутылочку. Он действительно  ничего не забывает; вовремя принесет и положит для батюшки коврик, унесет и возложит праздничную икону, а когда идет исповедь, обязательно отойдет подальше, чтобы не мешать. Слух у него исключительный, в разговорах он  участия не принимает, но является их неотъемлемым  соучастником, потому как все  запоминает и старается сразу же исполнить, или придти на выручку. Ему ничего не стоит расчистить снег возле храма или часовни на верхнем поселке, принести воды и вылить ее после крещения, съездить в лес за елочками на Рождество или березками на Троицу. У него два любимых места - лес и храм, в лесу он оживает душой и телом, собирает грибы и ягоды, а в храме созерцает мерцание свечей и  лики Святых Угодников.

Церковные службы, общение с людьми,  каждодневное присутствие  в храме, очень изменили поведение Вити. Он стал намного спокойнее,  его нервозность и суетность стали меньше проявляться, появилась размеренность и важность. А еще  ему доставляет большую радость и даже гордость, дружба с Татьяной, Анной и Марией - служительницами церковной лавки. С Татьяной Александровной у них сложились, как бы приятельские, шутливые отношения, она разрешает ему побыть в роли командира, а Мария  Андреевна, наоборот,  разговаривает с ним по-матерински, тихим и ласковым голосом, а порой и строго спрашивает. Витя незаменимый помощник во многих делах, он и за продуктами в магазин сбегает, и нужные книги из старого храма с улицы Гагарина принесет. А там у него еще один дорогой человек - тетя Нина. Ее дом стоит напротив старого храма, и она, как прежде, является его сторожем  и хранителем. Ноги только у нее в последнее время стали  сильно болеть, дойти до нового храма удается ей не всегда, а Витя, как будто это понимает, посидит с ней рядом, попьет чайку и на своем языке заодно расскажет ей церковные новости. В этом городе, для Вити нашлось много добрых и любящих сердец, но самое большое и теплое сердце оказалось у его сестры Ольги. Это на ее  плечи и руки ложится каждодневная забота о брате, она готовит ему еду, убирает и стирает его вещи, люди видят его в храме наглаженным, в чистых красивых рубашках и свитерах, аккуратно подстриженным. Изменился Витя и по отношению к своей сестре. У него стала проявляться  к ней  забота и чуткость, если его угощают конфетами, он обязательно несет их Оле, если его спрашивают: “Где Оля?”, отвечает - «дом, дом, Витю жде..». Знает и понимает, что его сестра действительно любит и ждет. И Ольга старается для него сделать все, что может: покупает самую дорогую рыбу, жарит его любимые котлеты и варит вкусный суп, ухаживает за ним, как за сыном. Сам по себе, Витя очень аккуратный, когда мы сидели у них на кухне и разговаривали, он ужинал. Не спеша доставал из тарелки кусочки курицы, обгладывал их и аккуратно складывал горкой, а потом, также не спеша, брал салфетку и  вытирал ею лицо и руки. В нашу сторону он старался не смотреть, все больше обращал внимание на окно, но иногда искрометно вскидывал на нас свои глаза, и тогда в них отражалась удивительная синева. Позже, когда я снова пришла в храм, то посмотрела на этого человека совсем другими глазами, перед иконами стоял большой и взрослый мужчина, с  доброй душой и красивым взглядом. Со своим неведомым миром и чувством. Он показал мне рукой на газету и спросил: «Витя, во?”, что означало -  напишешь, как обещала?

Я написала, о тебе, Витя. И твоей сестре Ольге. Написала то, что рассказали мне люди и, что почувствовала моя душа. О вас, родных и близких друг для друга людях,  связанных  по замыслу и промыслу Божьему, в одно целое. Хорошо, что на земле есть такие сестры и братья, которые с достоинством и честью несут свой не легкий крест, и не бросают своих родных в трудную минуту.

Витя трудится в храме вместе с другими помощниками, ради Господа Бога, там он находится с утра до позднего вечера, и если бы ему разрешали там же  оставаться ночевать, то он бы делал это с радостью. Господь соединяет этих людей вместе, в единой благодати. Самая лучшая жертва Богу - чистое сердце, и в отличие от нас, людей, обремененных житейскими заботами и суетностью мира сего, у Вити,  сердце такое. Мы заняты проблемами взаимоотношений между родными и близкими, начальниками и друзьями, покупками еды и одежды, добывания денег и новых машин. А за всем этим, к нам приходит и наша греховность, на кого-то обиделись, кому-то не простили долга или выговора начальника, где-то сами сказали не правду. Скажите мелочи? Так живем каждый день? Отчасти, да. Но именно поэтому от нас, здоровых и благополучных людей, Господь просит быть более внимательными к себе  и снисходительными к другим, особенно к таким людям, которые по той или иной причине, беззащитны перед этой жизнью. Витя ничего и ни  у кого не просит. Он по-прежнему подает записки о здравии живых и упокой умерших людей, раскладывает в свечном ящике свечи, украшает на праздники храм и в молчании стоит перед иконами, где горят церковные свечи, мерцают лампады и возносится  молитва… Помолись, за меня, Витя.

Татьяна Леонидова

{jcomments off}